Садовый брексит из Телеграфа

Перчатка брошена …автор и не скрывает, что видит долю соревновательного момента в противостоянии традиционного английского садоводства и голландской новой волны.
Ведь «соревнование садами» в характере англичан.
Tim Richardson откровенен и в первых же фразах статьи пишет:
«Утилитарная основа «новых многолетников» находится в противоречии с романтикой английской садовой традиции, которая выступает за вкус и индивидуальность.»
Вкус и индивидуальность выше надежности и полезности, выше удобства и прагматизма!
Лозунг привлекателен, нам ли задумываться о практичности, мы дышим эфирами, а для англичан непрактичное садоводство может быть единственная отдушина в жестоком мира чистогана. Как там Форсайты прогуливались по своим газонам после занятий на бирже, выискивая затесавшиеся в траве одуваны?
Иными словами, противостояние намечается по линии аристократизм, избранность и демократия, доступность. Ведь только аристократии позволена праздность и праздные занятия, а popolo напротив весь утилитарен.
Безусловное владычество Англии в умах континентальных садоводов на протяжении столетий трудно отрицать.
Прошло время и замахнулись на святое, схлестнулись два титана. Давид против Голиафа.
Давида совсем не канонически называют Пит. Бунт на корабле!
Наблюдаем мы за этой битвой в основном на голубых экранах фейсбука. Но по моим ощущениям, из небогатых садами и степной Украины, новая волна побеждает. Что-то такое стали подозревать и англичане.

Вернусь к статье.
Автор старается быть объективен. И приводит много имен. Некоторые вроде бы в поддержку, некоторые с возражениями.
Удивительно, но на стороне новых многолетников играют сплошные звезды, первый ряд английского дизайна-
Tom Stuart-Smith, Christopher Bradley-Hole, Dan Pearson.
Но о них сказано бегом и между прочим. Мол и они замечены в симпатиях, мол и они ручки замарали участием. Но мы помним, что это не просто симпатия, это любовь.
Но нам, прежде всего, интересны аргументы противников новой волны.
Кто же в этой команде ?
Во-первых, два музейных работника
-Rosamund Wallinger, хранитель наследия Гертруды Джекилл;
-Tom Coward- главный садовник в Gravetye Manor, усадьбе гуру садоводства викторианской эпохи Уильяма Робинсона. Обращаем внимание на слова. Слово, на которое необходимо обратить внимание, викторианский!
Я всей душой за сохранение садового наследия и могу долго петь оды англичанам, которые это делают очень последовательно и хорошо. Но классическое наследие и современные тенденции в садоводстве это несколько разные вещи.
Оба противника считают, что для сада необходима пропорции и архитектура, а свою работу в саду называют более сложной, чем посадки новой волны, которые им кажутся недостаточно выверенными по цвету и мало архитектурными. Ну что же кажется, так кажется!

Дальше три столпа — Julian Bannerman, Arabella Lennox-Boyd, Bunny Guinness и один любитель Gina Priceи. Пройдусь по каждому!

Julian Bannerman – крупная фигура, за плечами огромное количество традиционных парков и садов. Очень мощная архитектура садовых построек, работает в садах сливок старой английской аристократии. Он говорит, что не понимает некоторые посадки Удольфа и с деликатностью англичанина, умеющего скрывать свои чувства, продолжает-Травы, (читай злаки) используйте сами! Здесь им не место! Вот и все аргументы.
Arabella Lennox-Boyd более аргументирована. Я писала о барочности, чрезмерности, страстности ее посадок. В нововолновых посадках ей не хватает цвета, а коричневый и красный кажутся слишком скучными. Аргумент? Наверное, да. Но он звучит убедительно только в устах непревзойденного колориста, баронессы и пр. и пр. Нет хлеба? Ешьте пирожные!

Bunny Guinness очень уважаемая дизайнер-психолог, прекрасный стилист. Она тоже работает для королевской семьи и с удовольствием занимается своим садом. Она представляет новую волну по посадкам на выставках в Челси 2000х годов. Иными словами, говорит о новой волне так, как будто ее никогда не видела. Ее претензии к ней, что она рассчитана на недельный эффект! Тру глаза и намереваюсь выпить какого-нибудь бальзама, может быть я сплю?

Любитель Gina Price. Ее сад с усеченными четырьмя пирамидками из тисов часто мелькает на страницах журналов. Там много луковичных, георгин, стриженных растений. Увлекшись в свое время злаками, она возвращается опять к розам. Ну так вольному воля! Разве это аргумент?

Если подытожить, то чаще всего приводится сравнение садоводства с живописью, как само собой разумеющееся качество. Если не проходит по этому критерию, то значит и не садоводство. Но это примерно то же, что и требования к современному искусству быть в виде живописи на холсте, а если искусство из пластика или парафина, то это вроде и не искусство вовсе. Молчу о других формах.
Вторым требованием к новой волне часто звучит какая-та нехватка. Не хватает деревьев, кустов, однолетников и луковичных. Мне хочется вслед за профессором Преображенским спросить, где Карл Маркс запрещал держать на лестнице ковры? Где у Удольфа запрет на все эти виды растений? В точности до противного-почти везде эти растения присутствуют в посадках, но их почему-то стараются не замечать.
И напоследок главное. В статье заметно, что ведется спор с позиций традиционного, затратного усилиями садоводства с формой садоводства, которое доступно для всех, которое гораздо легче приспосабливается к условиям географии и условиям современной человеческой жизни.
Так кто там не умел приспосабливаться к изменяющемуся миру? Динозавры или мамонты?
ссылка на статью в Телеграфе
http://www.telegraph.co.uk/…/anyone-for-a-horticultural-br…/

и  2 ссылки на обсуждение в фб мой фб  и на фб Оксиморона, где кипели нешуточные страсти

«Если сравнить состояние архитектуроведения с иными научными сферами,  в особенности быстро развивающимися, то бросаются в глаза следующие различия.

Нет мониторинга постоянно появляющихся идей и их критического обсуждения   с точки зрения состояния проблематики  в этой сфере в целом, оценки перспективности или недочетов тех или иных новых концепций.

Отсутствует общепризнанная инфраструктура проблематики с ее ранжированием на передовые проекты и рутинный мониторинг всех работ, появившихся в  определенный  период времени.

Нет истории развития идей и концепций, то есть логически упорядоченной схемы развития и деградации разных направлений и проектов теоретического обобщения. Как правило, все системные исследования не более, чем хронологический перечень  мнений, сопровождаемый случайными историко-философскими комментариями.

Поэтому все возникающие  по ходу дела споры и дискуссии остаются в рамках частных инициатив, своего рода рекламы отдельных идее или  частично критики оппонентов. В наибольшей степени распространена даже не критика, а просто игнорирование тех или иных новых идей.?

Раппапорт. Теории и языки

три актуальных аспекта в статье Ревзина

Третий аспект ! и самый актуальный, какие такие липы и партеры, прежде всего ВДНХ-это капище сталинизма и ничего более точного придумать нельзя.

«Мы сделали прекрасный павильон. Вот Алехандро Аравена призывает каждую страну найти, где у нее фронт.

А где у нас фронт? Но ведь это очевидно — наш фронт проходит через сталинизм, он расколол страну надвое, боевые действия продвигаются c переменным успехом. ВДНХ — главное капище сталинизма.

И вы всерьез считаете, что это не имеет отношения к теме биеннале под названием «Вести с фронта»?

Да мы ни разу не отвечали на тему биеннале точнее.

Это просто: в павильон Узбекистана надо поселить мигрантов из Узбекистана, в павильон Таджикистана — мигрантов из Таджикистана, в Киргизию — киргизов, в Казахстан — тех или других казахов, в Украину — ветеранов ЛНР-ДНР… Да у нас «вести с фронта» по всему периметру страны, и весь этот периметр символически отражен на ВДНХ.»

 

И дальше исключительно про архитектуру от Раппапорта.

Не случайно экстаз коренится в массовых действиях и оргиастических ритуалах. Экстатика в сольном   варианте кажется просто кривлянием или патологией.    В архитектуре экстатические формы и композиции, как правило, располагаются на некоторой дистанции от других подобных форм. Исключение составляет лишь такой архитектурный балаган как международные ЭКСПО, в которых каждая страна лезет вон из кожи, демонстрируя и индивидуальность и энергетический заряд. Но   архитектурный эффект от этого  скопления и  сопоставления безумств  с государственными флагами только  тускнеет.

Хор должен петь в унисон или хотя  бы в нескольких немногих голосовых линиях.

Хоровое выступление, к котором каждый хорист поет свою песню – это конечно базарный шум, не более.

Исключительно интересен  в этом отношении опыт ВДНХ как своего рода коллективистский вариант китча.  Этот ансамбль представляет собой род зверинца или бестиария, а не архитектурный пейзаж.

экстаз и индивидуация

три актуальных аспекта в статье Ревзина

Второе. Ревзин об английском павильоне

«В английском павильоне обсуждается вопрос о том, как поделить под нужды простых приезжих шикарные аристократические квартиры Лондона.»

Я тут же вспомнила и не могу не кинуть ссылку на наш давний проект, которому  уже пять лет.

«Вчера мы занимались вандализмом. Полем для проектных экспериментов был выбран Версаль.
Версаль как слово, ближе всего стоящего с другим словом «регулярность».
Посягнули на святое?
В голове не укладывается?
Так ли уж не укладывается?, если «раздербанен» под коттеджи лесопарк в Харькове не смотря на войну , которую ведут за него горожане. И сколько таких примеров? они гораздо шире чем противоположные.
Везде можно, а в Версале нельзя?
Мы решили , что можно.
И между трехсотлетних аллей появились сады Эллады, сады посвященный кубинской революции и американским индейцам, сад «арт-ферма» и сад –убежище с очень остроумной планировкой.»

о семинаре и условиях задачи

Работы семинара . Версаль 1

Работы семинара . Версаль 2

Работы семинара . Версаль 3

три актуальных аспекта в статье Ревзина

я их все выделила, но мне есть , что сказать о них подробнее.

Первый

«Смысл экспозиции у Аравены — в демонстрации такого обучения. В Колумбию или Парагвай, на Шри-Ланку или в Бангладеш приезжает человек, получивший архитектурное образование в Нью-Хейвене или в Цюрихе, и думает, как же жить. Стали нет, бетона нет и газобетона нет, навесных фасадов нет, климат-систем нет, сэндвич-панелей нет, и денег тоже нет. Но есть много людей, и они плохо живут. И вот выпускник Йеля начинает смотреть, а из чего и как они строят. Выясняется, что кирпичи они кладут, как няня рассказывает сказки без Пушкина. То есть плохо. Он думает, как улучшить, рассчитывает конструкции, нагрузки, придумывает новые приемы, заодно учит убирать мусор на улицах и вообще объясняет, что такое улица. И вдруг получается.

В этом есть героическая повестка дня, дальний отголосок подвигов то ли Прометея с огнем, то ли Геракла с авгиевыми конюшнями.»

Тут главный упор, что разговор идет не об этнографии. Чистая этнография, посконная давно умерла. Современная этнография это заборы из покрышек,  сараи из рубероида и рутаирии во дворе пятиэтажек, да и сами пятиэтажки тоже. По мне так они давно, в особенностями со своими застекленными балконами ближе к прялкам , чем к модернизму.

Все это относится не только к технологиям, но и  к местным способам освоения пространства.

И дальше два пути делать из этого всего искусство,

что тот же Бродский демонстрирует и не только в Венеции, но и в Николо Ленивце.(фотка Оксиморона)6023030278_9489c22c5e_b

kmo_111773_00074_1_t218_192337

И переваривая эту новую постиндустриальную этнографию делать новую архитектуру. Или ландшафт-кому что.

из статьи об инженерных достижениях

Венецианская биеннале от Григория Ревзина

добавлю конспект потрясающей статьи от Григория Ревзина.

Аравена (куратор нынешней выставки) — знаток этой обратной стороны Луны: в Бангладеш, в Шри-Ланке, в Китае, в Колумбии он умеет найти не этнографию, а европейский профессиональный уровень архитектуры. Какие там конструкции из бамбука — это просто хай-тек. Какие кирпичные перлы — просто готика, правда провинциальная, швейцарского, скажем, уровня. В сталинских учебниках любили вставить абзац-другой о том, как народный гений учится у народа: архитектор — у мужика-лесоруба, Пушкин — у няни, Ленин — у печника.

 

Смысл экспозиции у Аравены — в демонстрации такого обучения. В Колумбию или Парагвай, на Шри-Ланку или в Бангладеш приезжает человек, получивший архитектурное образование в Нью-Хейвене или в Цюрихе, и думает, как же жить. Стали нет, бетона нет и газобетона нет, навесных фасадов нет, климат-систем нет, сэндвич-панелей нет, и денег тоже нет. Но есть много людей, и они плохо живут. И вот выпускник Йеля начинает смотреть, а из чего и как они строят. Выясняется, что кирпичи они кладут, как няня рассказывает сказки без Пушкина. То есть плохо. Он думает, как улучшить, рассчитывает конструкции, нагрузки, придумывает новые приемы, заодно учит убирать мусор на улицах и вообще объясняет, что такое улица. И вдруг получается.

 

В этом есть героическая повестка дня, дальний отголосок подвигов то ли Прометея с огнем, то ли Геракла с авгиевыми конюшнями. Вероятно, даже не так уж неуместно употреблять слово «фронт». Число людей, живущих в ужасных условиях, огромно, и у них множество традиций воспроизводства этих условий. Так что есть много чего улучшать. Это чистая, нисколько не коммерческая деятельность, и Аравена собрал таких дон-кихотов прогресса в товарных количествах.

Аравена создает ощущение, что архитектор — нужная, полная пафоса и художественных открытий жизнь, а не одушевленное приложение к программе «автокад».

 

Как ни странно это осознавать, но лучшее русское произведение на биеннале — маленький покосившийся сарай из рубероида, построенный Александром Бродским,— это вообще-то произведение из того же ряда. Точно так же, как Симон Верес в Колумбии или Анна Эрингер в Бангладеш, Бродский пытается найти, в чем же красота страны, которую судьба сделала родной и где хищный глазомер простого столяра вечно как-то сбоит при попытке поставить стену сарая под девяносто градусов к полу. То получается восемьдесят шесть, то девяносто пять. А надо вот глядеть на это, как Пушкин у Опекушина на бульваре, чуть склонив голову, и тогда все встает на свои места. Надо осознать красоту этих рубероидных сараев. Как они качаются, словно деревья на ветру, их серая шершавая фактура — как кора, их пасмурный цвет точно ложится в небо… Ни толку, ни проку, не в лад, невпопад — совершенно.kmo_111773_00074_1_t218_192337

Но есть флагманы европеизма, и во главе их Германия. Германия представила фронт борьбы за права мигрантов и беженцев. Их планируется принять 14 миллионов, и архитекторы Германии задумались о том, как они будут жить.

 

Мигранты осваивают Лейпциг и Дюссельдорф, Кельн и Дрезден — в павильоне представлена карта с красными стрелками, показывающими основные удары миграции, места сосредоточения мигрирующих, направления главного удара — это действительно похоже на карту фронта. Главный вопрос павильона — что важнее, строительные нормы или права мигрантов? Мигрант ведь сам пристраивает к многоэтажному зданию, скажем, сарай, а не заказывает проект, и поэтому у него выходит не по нормам. Надо ли его сковывать законами, которые он не знает? Или вот в Германии все первые этажи зданий по нормам отведены под кафе, рестораны, магазины, библиотеки и т. д.— жить там нельзя. А мигрант, он открывает лавку с шаурмой и в ней же и живет. Может, так и надо?

В английском павильоне обсуждается вопрос о том, как поделить под нужды простых приезжих шикарные аристократические квартиры Лондона. Итальянцы показывают, как они конфисковали имение одного сицилийского мафиози и сделали там лагерь для беженцев из Туниса. Французский павильон задается вопросом — в чем новое богатство Европы? Некоторые думают, говорят они, что богатство в нефти и газе, в полезных ископаемых. Другие думают, что оно в старых европейских городах, куда устремляются толпы туристов и жадные руки девелоперов. А мы думаем, что оно — в жизни простых, бедных, часто приезжих людей, иногда инвалидов, в незаметных, никому не известных местах, нет, не исторических, а с массовой типовой застройкой, на фоне которой так заметно разнообразие их судеб и сияние душевных сокровищ.

Мы сделали прекрасный павильон. Вот Алехандро Аравена призывает каждую страну найти, где у нее фронт. Дания нашла его в скуке повседневности, а Германия — в миллионах мигрантов. А где у нас фронт? Но ведь это очевидно — наш фронт проходит через сталинизм, он расколол страну надвое, боевые действия продвигаются c переменным успехом. ВДНХ — главное капище сталинизма. И вы всерьез считаете, что это не имеет отношения к теме биеннале под названием «Вести с фронта»? Да мы ни разу не отвечали на тему биеннале точнее.

Это просто: в павильон Узбекистана надо поселить мигрантов из Узбекистана, в павильон Таджикистана — мигрантов из Таджикистана, в Киргизию — киргизов, в Казахстан — тех или других казахов, в Украину — ветеранов ЛНР-ДНР… Да у нас «вести с фронта» по всему периметру страны, и весь этот периметр символически отражен на ВДНХ. Но тут есть проблема, потому что удивительные экспозиции Германии, Франции и Великобритании отражают государственную политику этих стран, а у нас такое решение отражало бы политику скорее антигосударственную. Кураторы, главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, директор ВДНХ Екатерина Проничева, да и комиссар павильона ректор Академии художеств Семен Михайловский должны были наконец заявить, что государственная политика — дрянь, а нам следует бороться за права мигрантов, потому что так делает Германия. Реалистичный сценарий, а?

 

Они не произнесли вслух, что наш фронт пролегает через фигуру Сталина, и мне, честно сказать, даже импонировала бы мысль, что это им и в голову не приходило. Что они сражаются на этом фронте, так сказать, в бессознательном состоянии и не знают, с какой стороны — палачей или жертв. Это бы очень роднило их со страной, которая так и живет. Но, зная этих людей, я в это не верю. То, как сделан этот павильон — с великолепным историческим разделом и вовсе растерянной современностью,— отчетливо свидетельствует: этот поезд в огне и нам не на что больше жать. Да, павильон России может показаться изолированным от мировой проблематики — у нас своя война, которая в мире закончилась давно. Было бы лучше показать, что мы сейчас вместе со всем миром, правда? Это верно в частном измерении — как у Александра Бродского. Но как идея государственной экспозиции при министре Мединском — это абсурд.

 

 

http://www.kommersant.ru/doc/3008043

Первая рецензия

обложка

Первая рецензия на нашу книгу. Сколько новых ощущений… и мыслей.

Блог Тимура Василенко , который пишет про книги я читаю много лет и с неизменным удовольствием.И очень рада и благодарна Тимуру  за такое  внимание к Садовому задачнику.

 

 

Книга четыреста вторая

Марина Крячко, Владимир Крячко «Садовый задачник»
К: Марина Крячко, 2016 г., 298 стр.

Марина Крячко, в ЖЖmarina_kruasko, ландшафтный дизайнер, автор очень интересного блога по садовому дизайну (сейчас он переехал из ЖЖ в https://marinakruasko.wordpress.com/), написала книгу. Это учебник, вернее задачник по ландшафтному дизайну садов. Марина любезно предоставила мне возможность ознакомиться с этой книгой, которая пока существует только в электронном варианте.

Прочел я книгу с большим интересом. Казалось бы, где садовое искусство и где я, который не то, что астильбу от хосты не отличит, но даже не знает, весной или осенью надо сажать луковичные (то, что корнями книзу — знаю). На самом деле сад — не про это:

Проектируя сады, мы оперируем не семенами, корешками, кирпичами или просто водой. Буквами наших садовых историй являются газоны, рощи, цветники, мощения, водоемы.

То есть это книга не по сельскому хозяйству и не одно из неисчислимого множества пособий «как вырастить на даче тыкву», это учебник того, как сделать сад для отдыха, как сделать парк. А вот в парковом искусстве — разумеется, как фланер, как посетитель, гуляющий по парку, а не как их создатель — я кое-что понимаю. Да и мне всегда интересно, как это сделано, тем более если рассказывает профессионал, к тому же глубоко осмысливающий свою работу профессионал (я вообще считаю, что профессионализм невозможен без рефлексии своей работы).

Но эта книга вызвала и еще один интерес, заранее мною не ожидаемый. Я ничего не понимаю в создании садов, но я кое-что понимаю в автоматизации бизнес-процессов. И вот при чтении книги вдруг выяснилось, что эти две на первый взгляд не связанные деятельности очень похожи — некоторые идеи просто совпадают, только записаны другими словами (что не удивительно — предметные области все же разные). Далее я покажу некоторые из этих параллелей.

Книга представляет собой набор задач, первая из которых — деление. Возьмите план сада с уже существующим домом и произвольно разделите его крест-накрест — получатся четыре области (заметим, что линии деления не обязательно параллельны границам участка и пересекаются отнюдь не в его центре). Одна из частей будет мощение, другая газон, третья цветник и четвертая — роща, т.е. тут будут расти деревья (в цветнике — цветы и кустарники). Задача: проанализировать полученный план сада, отыскать сильные и слабые стороны, а также предложить какие-либо изменения, чтобы исправить недостатки.

Но есть в этом упражнении и подтекст — оно исподволь учит работать с границами между садовыми планировочными элементами или садовыми средами. Что представляет собой садовая среда? Что представляют собой ее границы? И можно ли эти границы нарушать? […]
Каждый из этих элементов имеет границу. Они как раз и отображаются на плане. Можно ли их нарушать, могут ли они растворяться друг в друге, перетекать? Да, могут, но это мы оставим на потом, а пока попытаемся работать с готовыми формами.

Ваша задача не сделать хороший сад! Наша задача — научиться находить выход из любого, даже из критического садового положения! […]
Сколько можно вносить изменений, чтобы подкорректировать, улучшить ситуацию? Старайтесь стремиться к минимуму изменений, так вы будете воспитывать в себе способность находить самые рациональные решения.

И выходит, что какой вариант бы мы не выбрали, как бы мы не расчленили пространство, какими бы свойствами не наделили полученные части, всегда можно превратить недостатки в достоинства. Конечно, каждый из этих примеров, будет иметь и другие варианты решения, стоит только поменять расположение участка по отношению к сторонам света, увеличить уклон и т. д.

Здесь высказано несколько принципиальных мыслей. На самом поверхностном уровне — это просто формулировка задачи: сад должен иметь крестообразную структуру и его четверти должны быть такими-то — тот самый произвол, что и в школьном учебнике «в бассейн втекают две трубы, вытекает одна». Задачу надо решить, но не потому что где-то есть этот самый бассейн, а чтобы натренировать умение.

Тут уже интереснее: какое именно умение? — Решать задачу в извне поставленных ограничениях. Реальный сад отличается от нарисованного плана тем, что в нем всегда есть внешние ограничения: рельеф участка, окружение участка (с какой стороны вход на участок, какой пейзаж за границами участка), существующие постройки или посадки и т.д. В этой учебной задаче такими внешними условиями является конфигурация крестообразного деления сада (дальше в задачах будет предлагаться всего четыре конкретных вида растений и подобные ограничения), при создании реального сада ограничения будут другие: здесь проходит водопровод, так что деревья сажать нельзя, за этой границей участка расположена дорога, так что от шума и пыли оттуда надо бы отгородиться, и т.д. Важно помнить: ограничения есть всегда, и надо уметь решать задачу в любых, самых произвольных ограничениях.
На самом деле при автоматизации бизнес-процессов все то же самое — есть внешние ограничения в виде нормативных документов, существующего оборудования и используемых технологических процессов, есть устоявшиеся на предприятии взаимодействия и методы работы — эти последние можно уподобить уже существующим деревьям и постройкам на участке. Да, что-то сломать и отстроить заново и в другом месте можно, но не все и это гораздо дороже. И предприятие, и сад — сложные системы, которые существуют в окружающей среде и которые уже имеют какую-то структуру и внутреннюю историю.

Редко, когда нечто создается на пустом месте, чаще это уже существует и требуется изменить. Более того, что сад, что предприятие, оба изменяются с течением времени. С садом понятно — деревья растут, кустарники стареют, цветы вообще периодически надо обновлять. С предприятием то же самое: оборудование изнашивается и заменяется другим, персонал постепенно заменяется (люди уходят на пенсию, приходит молодежь), технологии развиваются. Тем более, что меняются потребность в продукции (и сама продукция должна обновляться), к тому же меняется окружающая инфраструктура — раньше были факсы, сейчас электронная почта; раньше были бумажные документы, сейчас электронные. Даже если вы производите/продаете мебель, вам придется соответствовать окружающей бизнес-среде. Что же касается сада, то слово авторам книги:

Любой сад — временное явление. Каждое поколение накладывает на него отпечаток своих пристрастий. Простая, с хорошими пропорциями структура легче выдерживает разнообразные модификации, связанные с изменением вкусов.

Тут высказана очень глубокая мысль: нам надо решать задачу (проектировать сад, автоматизировать бизнес-процессы) не только исходя из текущего положения дел, но и с учетом будущего. Более того, мы заведомо не знаем, что и как изменится в этом самом будущем, и я имею ввиду не то, что деревья растут и мы можем это учесть — нет, обязательно поменяется что-то в окружении, что заведомо вне нашего контроля и к тому же непредсказуемо. Оказывается, задача не просто имеет «произвольные» внешние ограничения, так она еще не совсем четко сформулирована — нам надо учесть «то, не знаю что», будущие изменения условий.
Можно это сделать? — Достоверно — нет, но можно строить базовую структуру, способную вынести изменения внешних условий, то, что авторы книги в приведенной выше цитате назвали «структура с хорошими пропорциями».
Как это сделать? — По опыту, профессионал за текущей формулировкой задачи видит возможные следующие потребности, спектр этих возможных потребностей. Поэтому он выбирает то решение, которое не только закрывает текущие потребности, но и имеет возможности для покрытия будущих потребностей, будущих изменений задачи.

Тут немного отвлекусь в сторону и задам вопрос: является ли сад проектом? Не в смысле «нарисовать проект сада», а в смысле проектного управления. Ответ на этот вопрос зависит от того, для кого именно сад является или не является проектом. Давайте различать две роли: Заказчик и Подрядчик, т.е. тот, чей сад и кто заказывает, и тот, кто собственно делает. Если вы, читая эту заметку, имели для себя ввиду свою дачу, для которой вы и заказчик, и подрядчик, это вообще не различается — сделайте усилие и разделите эти роли. Грубо говоря, наденьте буржуинский цилиндр и станьте на время Заказчиком, а потом смените его на фуражку и станьте профессионалом-Подрядчиком.
Так вот, отвечаем на этот вопрос: для Подрядчика создание сада является проектом. Проект, это то, что имеет определенную цель и ограничено во времени. Грубо говоря, Подрядчик с Заказчиком сначала подписывают договор, в конце подписывают акт выполненных работ, Подрядчик получает деньги и уходит. Для Подрядчика сад — однозначно проект.
Совсем иначе для Заказчика — да, вначале это проект, но что происходит после ухода Подрядчика? Разве для Заказчика все окончено? Мы же помним, что сад растет, меняется, требует ухода. (В случае с автоматизированными системами это называется «сопровождение») Ладно там, высадить весной тюльпаны — но вот заменить пару состарившихся кустов, это проект? Или текущие работы? Вроде как нет, мелковато. А построить беседку и замостить дорожку к ней? Вроде как уже проект. Но в большом временном масштабе оказывается, что сад это постоянные мелкие и реже крупные проекты, так что с точки зрения Заказчика эти постоянные проекты (исполнителями которых могут быть разные Подрядчики) ничем не отличаются от текущей работы, от сопровождения.

А теперь вопрос: кто из них, Заказчик или Подрядчик, должен быть профессионалом? По уму — оба, но уж Подрядчик-то точно. А кто должен думать о будущем? — Должен-то Заказчик, ему в этом будущем саду жить, а нужными знаниями обладает Подрядчик. Вот такое противоречие. А потому именно Подрядчик видит в хотелках Заказчика скрытые засады и показывает ему возможные проблемы. Обсуждая один из вариантов крестообразной планировки авторы указывают, что при таком расположении дорожек весной, когда растения еще не выросли, цветник будет вытоптан — слишком велико искушение пройти через него.

Вопросы могут быть любые — будет ли удобно пользоваться садом с такой планировкой вашей семье, хватит ли места для всех сооружений, например для беседки или садовой печи, если вы захотите разместить их в саду? Не забывайте, что газон может быть только один и иметь четкие границы. Избегайте посадки любых растений на газоне, кроме крупных деревьев. Это очень важно для упрощения ухода за садом.
Подумайте, где будут играть дети, где можно вырастить зелень к столу? Отдельная детская площадка в саду не обязательна. Дети воспринимают весь сад местом для своих игр, а песочницу можно расположить и на террасе.

С бизнес-процессами та же штука — за конкретной потребностью профессионал всегда видит спектр ближайших хотелок, что он еще захочет, даже если сейчас об этом не думает. Где будет расти зелень к столу? Что будет, если клиент захочет изменить заказ?
Но есть и специфические особенности сада, не имеющие очевидных параллелей в автоматизации — сад такая штука, которая здорово меняется в течение года:

Есть устойчивое мнение, что хвойные растения украшают сад зимой. На мой взгляд, их звездный час приходится на позднюю осень и раннюю весну. Осенью они контрастируют с разноцветной листовой, а весной являются чуть ли не единственным источником зеленого цвета на участке. Зимой листва буреет, от снега стройность формы теряется. Красивый габитус листопадных деревьев выглядит зачастую выигрышнее многих форм хвойных растений.

В книге постоянно повторяется одна мысль: не пытайтесь найти лучшее решение задачи, просто решите задачу; решений может быть много, не нужно стремиться к некому «лучшему решению». С одной стороны, эти увещевания связаны с тем, что это именно учебник, задача научить решать задачу в заданных условиях, но не только:

Научиться работать в условиях ограничений полезно не только в качестве тренировки перед началом практической жизни, ограничения полезны для понимания главного, чтобы второстепенные моменты не отвлекли вас от цели.

При разборе вариантов планировки авторы походя показывают полезные приемы работы — к примеру, как именно засадить участок растениями (на основе регулярной структуры, по сетке). Казалось бы, очевидно — но этот метод очень хорош для развития в более сложные структуры:

Попробуем усилить декоративность монопосадки, превратив ее в смешанную. Этот способ подходит не только для частных случаев, которые мы рассматриваем в этом задачнике. Он приемлем и в реальной работе, когда нужно создать посадку из сложного набора растений на основе монопосадки.
Основная идея этого приема не добавлять, а заменять уже существующие растения.

Далее рассматриваются определенные приемы, паттерны, даже шаблоны. Кстати, о шаблонах. Вы никогда не задумывались, что обвинение в шаблонности мышления понимается с точностью до наоборот? Вернее, предлагаемый выход — отбросить шаблоны, раскрепостить мышление и прочая шняга про креативность. Если бы это было так, то бессмысленные младенцы были бы продуктивнее профессионалов. Нет, на самом деле упрек в шаблонности мышления это упрек не в использовании, а в недостатке количества используемых шаблонов. Настоящий профессионал знает не два-три шаблона, он знает их много и выбирает для решения задачи подходящий. Это как солдат учат трем штыковым приемам (коли, руби, бей прикладом), а настоящий профессионал, мастер фехтования или спецназовец, тот знает кучу приемов, и не просто знает, а натренировал их до бессознательного. Собственно, эта книга и является таким учебником, тренажером для садовых профессионалов.

Для знакомых с программированием напомню про «паттерны (шаблоны) объектно-ориентированного проектирования». В программирование понятие шаблонов пришло из архитектуры, из книги
Кристофера Александера «Язык шаблонов. Города. Здания. Строительство». Так что рассмотренное выше сходство проектирование садов и автоматизации бизнес-процессов не столь неожиданно.

………..

Пожалуй, я слишком много говорил тут о слишком общих вопросах и слишком мало о садах. Для меня тут засада — книга так интересна, а я так мало знаю, что у меня слишком велико искушение перепечатывать ее сюда большими кусками. К примеру:

Кажется, что дорожка вдоль восточного забора лишняя, и действительно, без нее можно обойтись. Но без этой дорожки мы сможем подойти к фонтану только с фронтальной стороны. Бесспорно, фонтан как окончание перспективы — один из главных смыслов всей планировки, это классический прием. Но боковая дорожка предоставляет возможность подойти к фонтану, прогуливаясь вдоль ряда сирени, и тогда он открывается нам внезапно, а такие эффекты в саду нужно ценить.

Или рассуждения об аллеях — но тут я усилием воли прерываю себя и отсылаю своих читателей к книге.

Ознакомиться с книгой (несколько десятков страниц) и с условиями ее приобретения можно в посте ЖЖ Марины: http://marina-kruasko.livejournal.com/371228.html
Как я писал выше, сейчас книга существует в виде PDF-файла, но через полгода ожидается в бумажном виде. Как только она выйдет на бумаге, я ее обязательно куплю — даже если не оставлю себе, то подарю сестре или кому из друзей, кто живет в своем доме. Самое подходящее занятие — долгими зимними вечерами рисовать планы садов, решать предложенные задачи и планировать весенние работы в своем саду.

PS.
Да, будьте осторожны! Моя жена увидела у меня на столе распечатку нескольких страниц из этой книги, в частности один план сада, и снова захотела купить дачу. Ни одна из полутора тысяч книг, которые стоят у меня на полках, столь масштабных желаний у нее не вызвала.linkОтветить

компьютерная графика и проектирование

Понятно что материалы и технологии сильно влияют на эстетику.Технологии кладки кирпича определили начертание арок, технологии каркасных конструкций определили облик фахверковых домов, овцеводство , а в дальнейшем изобретение газонокосилки -газонов, сейчас , кстати ,массовое контейнерное производство растений изменяет стиль садовых посадок.

Но вот интересно наблюдать как компьютерная графика определяет облик сада.
Сейчас весь запал уходит на то, чтобы покрасивее нарисовать многоцветные садовые композиции, 3д и прочий шорох листвы.
Понятно вся эта лепнина выходит очень реалистично.
Но мышь делает свое дело. Мне можно возразить, что такие решения нетрудно нарисовать и карандашом//// конечно, конечно можно.

конспект курса по лд

Мы с Татьяной Коломенской давние друзья по жж. Татьяна с семьей живет в Канаде.

Сейчас она изучает ландшафтный дизайн в университете. И в своем жж  Татьяна выложила конспекты лекций. Замечательное чтение, ведь вроде бы мы все факты знаем , но они поданы под совсем необычным углом зрения(для нас). Всем советую прочесть.

А вот о конкурсном проекте «в полосочку » парка Ла Вилет  я не знала. Тем более интересно , что мы похожую тему обкатывали на зимнем семинаре.!!!

Выкладываю конспекты.

часть 1

часть 2

часть 3

часть 4

часть 5